Стихи и сказания про ее величество

[Марина2008 33]

притча "Флейта неба"

Цзы-Ци из Наньго сидел, облокотившись на столик, и дышал, внимая небесам, словно и не помнил себя. Прислуживавший ему Яньчэн Янь почтительно стоял рядом.

— Что я вижу? — воскликнул Яньчэн. — Как же такое может быть?

Тело — как высохшее дерево,

сердце — как остывший пепел.

Тот, кто сидит ныне передо мной, —

не тот, кто сидел здесь прежде!

— Ты хорошо сказал, Янь! — похвалил Цзы-Ци. — Ныне я похоронил себя. Понимаешь ли ты, что это такое? Ты, верно, слышал флейту человека, но не слыхал ещё флейты земли. И даже если ты внимал флейте земли, ты не слыхал ещё флейты Неба.

— Объясни, что это значит, учитель! — попросил Яньчэн.

— Великое Единое выдыхает воздух, зовущийся ветром, — отвечал Цзы-Ци. — Он пребывает в покое, но иной раз приходит в движение, и тогда вся тьма отверстий откликается ему. Разве не слышал ты его громоподобного пения? Вздымающиеся гребни гор, дупла исполинских деревьев в сотню обхватов — как нос, рот и уши, как горлышко сосуда, как винная чаша, как ступка, как омут, как лужа. Наполнит их ветер — и они завоют, закричат, заплачут, застонут, залают. Могучие деревья завывают грозно: «У-у-у!» А молодые деревца стонут им вслед: «А-а-а!» При слабом ветре — гармония малая, при сильном ветре — гармония великая. Но стихнет вихрь, и все отверстия замолкают. Не так ли раскачиваются и шумят под ветром деревья?

— Значит, флейта земли — вся тьма земных отверстий, — сказал ученик. — Флейта человека — полая бамбуковая трубка с дырочками. Но что же такое флейта Неба?

— Десять тысяч разных голосов! — воскликнул Цзы-Ци. — Кто же это такой, кто позволяет им быть такими, как они есть, и петь так, как им поётся?

Форстейтер М. Даосские притчи

[Anvla kov 4]

Мое творчество. Не судите, пожалуйста, строго...

Странная музыка

Слабые, тихие звуки слышны

Странной мелодии сказкой звенящей,

Звук раздается в мирах тишины

Флейты, легко и красиво звучащей.

Тихо, пытаясь ступать на носки,

Тайно, крадучись, иду в подземелье

Тусклой свечой освещая ходы,

Смутные пол, потолок и глубокие щели

Музыка тише звучит с каждым шагом,

Скоро не будет слышна

Слабые звуки доносятся ветром,

Словно вернулась весна.

В этом мире, который так глуп и жесток

Так не хватает тех звуков красивых

Флейты, звучащей как тень голосов,

Как песнь весны, песнь ручьев шаловливых

[Anvla kov 4]

Волна

Тихо горят над песком и водой,

Днем отшумели дождливые грозы,

Грусть удалилась, остался покой.

Ясная ночь, нет луны, только звезды.

Иду я по краю у самой воды,

И теплые волны шумят под ногами,

И белые блики на глади волны,

Отблески звезд и луны огоньками.

Здесь тишина, здесь светло и спокойно,

А там, где-то в городе слышен концерт.

Там в залах так ярко и шумно,

Играют сонаты для скрипок и флейт.

Тихо лежу на песке, глядя в небо,

Не смея нарушить сию тишину.

Не замечаю, как волны схватили

Тело мое, потащили ко дну.

Тщетно пытаюсь бороться с прибоем,

Волны сильнее меня и мощней,

Бьют о подводные камни, о землю,

Режут ракушками кожу сильней.

Последний раз, обдав меня водою

Швырнуло грубо, сильно на песок.

Уже светло, и солнце восходило

Все осветило – запад и восток.

Открыв глаза, лежала в тишине,

Все приходя в себя, смотрела в облака,

Вдруг поняла – волна во мне

Ушла волна в меня из теплого песка.

Встаю, идти пытаюсь, падаю обратно,

Волна захлестывает душу и глаза.

Мне кажется, она меня сильнее,

И заберут через секунду сердце небеса.

Волна сильней, она уже поток,

А люди смотря на меня и думают – пьяна,

Когда я все же падаю на золотой песок,

Не знают все, внутри меня – волна.

И снова тишина, луна на небо вышла,

И я лежу, пытаясь шевелиться,

Глаза открыть пытаюсь, шевелить губами,

Мне б подняться, к морю подойти, напиться.

Волне стало тесно во мне, она вышла

И в море ушла – там привольней, раздольней,

А я лежу на песке, гляжу в небо

И кажется мне, что там лучше, спокойней.

Старая пьеса

Я играю на флейте старинную пьесу,

Вспоминаю о нотах, красивых словах.

Под нее танцевали в трактирах повесы,

Под нее танцевали в богатых залах.

Ненавязчивый ритм той мелодии легкой

Помню я, будто жизнь всю свою,

Музыка кажется лёгкой и милой,

И слова этой арии тихо пою.

Я доиграла мелодию эту,

Танцы затихли в трактирах, залах,

Ты вспоминай о тех танцах красивых

Ярких, прекрасных, старинных балах.

[Anvla kov 4]

Душа в небесах

Серебряным ветром взлететь в небеса,

И крылья расправить, и сердце – на волю,

И радости слезы туманят глаза,

Уходят и страх, и печаль вместе с болью.

А я не могу оттолкнуться, взлететь

Разбег не выходит, мне сердце мешает,

И даже я если сейчас полечу

Это проблему совсем не решает.

Проблема решается образом странным,

Когда твое тело сечет ржавый нож.

Когда кровь течет красной речкой туманной,

Ты мое сердце тогда же возьмешь.

Тогда побегу я, взлечу в облака,

На облако вспрыгну, от звезд оттолкнусь,

Я замок слеплю на луне из песка,

Я сяду на месяц, на нем прокачусь.

Дождусь я комету, вскочу на нее,

Она донесет меня в рай, где прекрасно,

А может и в ад – я не знаю куда,

А может и в ад – там ужасно и страшно.

Но все, же в раю я играю на флейте,

Пою я старинные арии там.

Быть может, дадут мне вернуться на Землю,

Расставить всю жизнь на Земле по местам

[Anvla kov 4]

Флейта-душа

Мое сердце на флейту похоже,

То трелями тихо играет,

То тихо играет и нежно,

То громко, призывно взывает.

То плачет, а то – смеется,

То быстро играет и громко,

Что уши заткнуть хочется,

А то – очень мутно и томко.

Когда на меня ты смотришь,

Мелодии тише концерт.

Хочу, чтобы стал реальным

Союз двух серебряных флейт.

[Anvla kov 4]

Никто не может запретить

Никто не может запретить мне

Делать все то, что захочу.

Конечно, если все законно,

Я не убью, в чужую дверь не постучу.

Могу я заниматься чем угодно,

Хочу - гуляю, а хочу – учусь.

Вот только неизвестно мне, что выйдет,

Быть может, я умру, а может и спасусь.

Я из всего неправильного мира

Люблю лишь музыку – она для меня все.

Люблю играть на флейте, фортепьяно,

Лишь музыка смысл жизни мне несет.

Все остальное суета – все игры и науки

Не могут принести покой и море в этот мир.

Науки, как известно, связывают руки,

А игры для меня – не звуки лир.

Меня доводит музыка до плача,

А иногда – до радости и смеха,

А хочется обычного покоя,

Науки в этом мире лишь помеха.

Стою я с флейтой и смотрю на ноты,

Играю музыку – красиву и легку.

Становится спокойно на душе мне,

И нет в душе моей ни камня, ни песку.

[Anvla kov 4]

Экзамен

Эта кара настигла меня

За провал на экзамене зрелости.

Боль от дыма, воды и огня

Обожгла меня; мне не хватило смелости.

Не сдала я этот экзамен ужасный,

Руки от боли тряслись и глаза заболели.

Сердце на волю рвались, голос слышен прекрасный,

Голос тихий - мученья, дождя и свирели.

Провалила экзамен, теперь на полу

На бетонном, холодном, лежу в луже крови,

В логове дьявола я на балу,

Танцую, танцую, не слушая боли.

В ногах моих иглы, мне больно ходить,

Но я танцую, танцую, не чувствуя ран.

Не знаю, как этот экзамен прожить,

Но жить я хочу и иду на таран.

Мое сердце еще слабо бьется,

Мою жизнь все еще возможно сохранить.

Но если выживу, навек я не забуду,

Как бал тот ужасный пришлось пережить.

Танцы закончились, музыка стихла,

Дьявол ушел, я осталась одна.

Прошла я экзамен, экзамен на гордость,

Прошла, не увидела темного дна.

[Anvla kov 4]

Когда за окном моим тучи и ливень,

В окно хлещет дождь, сильно бьется в асфальт,

Сижу у стекла я и книгу читаю,

Хотя очень хочется выйти мне в сад.

Слоняюсь по дому, лежу на диване

В наушниках – музыку слушаю я.

Сижу я в прозрачной воде, в старой ванне,

Смотрю, как из крана стекает вода.

Одену я тапки, пушистый халатик,

Светло и свежо у меня на душе,

Я выветрю мрачность на белой бумаге,

На ручке, гуаши, карандаше.

Ищу кипы нот у себя под кроватью,

В серой папке стопу черно-белой бумаги

Сквозь открытые окна, по всей квартире

Редкие капли текут грязной влаги.

Черный футляр я достану из сумки,

Флейту достану, отправлюсь я в зал.

Там лучше акустика, мебели меньше,

Думаю, там провести можно бал.

Чистая музыка льется из флейты,

Сквозь тишину прорывается звук.

Звонко играю я фуги, сонеты,

По клапанам движутся пальцы рук.

Закрытые веки, по длинным ресницам

По бескровным губам и по флейте стекает слеза,

Хочется в небо взлететь быстрой птицей,

Но заняты руки, закрыты глаза.

Флейта устала, я чувствую это,

В футляр ее бережно я положу.

Сажусь к синтезатору, пред собой ставлю ноты,

Но помню я пьесу, на них не гляжу.

Пальцы по клавишам белым и черным

Бегают быстро и плавно скользят.

Но скучно мне слушать, как сердце играет,

Как капли прозрачные ноты кричат.

Открою окно, мне в лицо свежий ветер,

В стороны руки, как крылья раскрою.

Оттолкнусь я от пола босыми ногами,

Полечу к небесам, свои слезы там скрою.

Мне хорошо там, но светлое платье

Станет тяжелым и мокрым от капель дождя.

Оно тянет к земле меня, трудно летать мне,

Падаю я на асфальт, в лужу я.

Легкий и светлый измоченный воздух

Поднимет меня высоко в облака.

Откроются веки, взмахну я ресницами,

Под моими ногами струится река.

Я не хочу возвращаться в квартиру,

Туда, где темно, скучно, трудно дышать.

Из этого светлого мира,

Где хочется жить, петь, на флейте играть.

Но ночь скоро – нужно и в комнату мне возвращаться,

За синтезатор садиться, играть.

Музыка – это то, лучшее в жизни,

Не хочется флейту в футляр убирать.

Я крылья скрываю под вязаной кофтой,

Не нужно, чтоб кто-то узнал бы о них.

Меня тянет в небо, в душе я летаю,

Я думаю, завтра настанет тот миг.

Когда я взлечу в небеса, стану ими

На землю как птица я сверху смотрю.

Увижу я сверху как ангелы, птицы,

Увижу закат солнца, утра зарю.

Я ночью лежу в серой, мрачной кровати,

И крылья болят, и душа вверх летит.

И давит на них одеяло на вате,

А в небесах одинокая белая точка блестит.

Луна там сияет, ведь там интересней

Боюсь, что летать не смогу больше я.

Не выдержу я этой сладостной лести,

Открою глаза и взлечу в небеса.

Сердце, серебряной лестью ударив,

Светит луна, я с кровати встаю.

Подхожу я к окну, открываю я створки,

Вылезаю я в сад, но взлететь не могу.

Я брожу между темных кустов по тропинке,

Босиком по асфальту, траве и камням.

От луны отражаются светлые блики,

Придают озарение ясным глазам.

Лягу я на асфальт, погляжу в небеса,

Я послушаю я голос неба далекий.

Посмотрю я луне, ярким звездам в глаза,

Ангел недалеко пролетел волоокий.

Чувствую я, как лечу от земли

Прочь, знаю, что звезды простили,

Я улетаю все дальше от этой весны,

Далеко очень, очень, на дальние мили.

[Anvla kov 4]

Эта странная музыка, словно нити теней

Разливается медленно в комнате темной.

Слушаю флейту, играю на ней,

Делаюсь слабой, холодной и сонной.

Музыка – это как сладкий нектар,

Пьянящий эфир, разливаются ноты.

Звуков серебряных лунный наш дар,

Ноты – как пчелы, а флейта – их соты.

Музыка мне заменяет весь мир,

Плачу от горя и радуюсь жизни прекрасной.

Музыка – это же чистый эфир,

Ноты и звуки агонии красной.

Музыка крови горячей и тайны холодной,

Танцев стремительных, серой тоски.

Музыки старой и музыки новой

Ноты звучат, зажимая в тиски.

Может быть, мне записать эти ноты?

Старой мелодии новый мотив.

Это мелодия ангелов роты,

Ноты сплетения розы и ив.

Кто же играет мелодию эту?

Ангелы? Или, быть может, вон там, за стеной?

Кажется, как будто скоро лето,

Может, поврежден рассудок мой?

Может, я сама ее играю?

Я не знаю – наяву я сплю.

Может, книгу я раскрытую читаю,

И новый мир из пластилина я леплю.

[Anvla kov 4]

Маска

Ее сердце никогда не знало золотых оков,

Я так думаю, но точно я не знаю,

Ее сердце спрятано за тысячей замков,

И она с другими только лишь играешь.

Никому она и ничего не скажет,

Тайна страшная, наверное, живет,

В глубине души. Там горсти сажи

Может быть, и ее сердце жжет.

Нет, она уже не молодя,

Но и старою нельзя ее назвать.

Пусть она живет там, на пороге рая,

Там, где ей не нужно будет умирать.

А душа ее как будто не старее,

Все такая же, как девушка она

И ее какая-то надежда греет,

И когда-нибудь, да захлестнет волна.

Я утянет вглубь, в пучину сновидений,

Где мечта ее заветная живет

Спит – и нет в ее душе видений,

И забылся в жизни страшный оборот

А, быть может, не было и ничего дурного

В ее жизни, в прошлом никогда,

Может быть, там просто грусти много,

И обида на ушедшие года.

У нее в глазах, когда она смеется

Глубоко засевшая и застарелая тоска,

Пусть все хорошо, но ниточка не рвется,

Время не пришло, наверное, пока.

Мне так интересно – что она скрывает?

Настоящая ли это тайна или нет?

Может быть, спросить самой ее – не знаю,

Может быть, все это отблеск прошлых лет.

Грустный блеск в глазах ее так красит,

Никого косметика не красит так,

Краски лишь огонь душевный гасят,

Что красиво это – так лишь думает простак.

Но на ней косметика красива,

Так она похожа на цветок,

Или на доверчивую иву,

Молодой и озорной росток.

Тени на глазах, а на щеках – румяна,

Странная помада на губах,

Кажется, что что-то появилось

В ее темных молодых глазах.

Я люблю ее, хоть это и никто не знает,

Не хочу я никому все открывать,

Может быть, все это моя тайна?

Не хочу я часть души своей отдать.

Боже, как же я ее не понимала!

Правда, лучше ничего о ней не знать,

Вдруг и ей не хочется кому-то

Часть своей души отдать.

Дорога она мне, пусть чужая,

В медальоне ее фото у меня,

А мое лицо ничто не выражает,

Я боюсь ее жестокого огня.

Почему любовь быть может только извращенской?

Есть в конце концов, и чистая любовь.

Мама любит дочь, а брата – брат, и сестры,

Чисто, но от боли закипает кровь.

Кто она? Не знаю, ничего о ней не знаю,

Да не надо мне о ней ничего знать,

Ей доверить можно тайну, наболевшее,

Дать во мне себя узнать.

Пусть я это даже не увижу

Ни на лице ее, ни в сердце, ни в глазах,

Будет чувствовать она, а я услышу

Сердца стук в груди и боль в сердцах,

Я не знаю, как теперь любить и верить,

В этом мире больше веры нет,

Никому, кроме нее я не могу доверить.

Почему? Ты, сердце, дай ответ.

Не дает ответа, и не слышен

Шум дождя, стук сердца, ветра вой.

Кто-то за спиной неровно дышит,

Это боль моя и одинокий ангел мой.

Бледная она – ну что же с ней случилось?

А смеется, скрыть пытаясь свою грусть.

Губы кривятся в улыбке грустной, бедной,

И не вижу я в ней радость – ну и пусть.

Хорошая актриса в ее теле,

Скрывает хорошо свой крик души.

Не видно ничего в ней кроме боли,

Ее мой грустный ангел задушил.

А, может быть, и нет в ней никакого крика,

Быть может, эта грусть приснилась мне,

А грусть там, далеко, мелькнула где-то,

Там, на чужом лице, в окне.

Не знаю я, но пусть все так и будет,

Улыбку легче видеть на чужом лице,

Пусть так и будет, пусть все так и будет,

Все будет так, я думаю, в конце.

Всем людям все равно, что чувствуют другие,

А мне не все равно – наверное, мой ангел

Пока еще привержен Богу и любви,

Но чувствую, что мир между собой не равен.

А где-то, где растет на сердце павилика,

Где боль любовь лишь умножает вновь

И чувствую я боль от того лика,

Который смерть убьет, прольется кровь.

Она об этом ничего не знает,

А, может быть, и знает обо всем,

И только флейта помогает

Нам запереться ото зла, обезопасить дом.

Забыться в музыке, увидеть сон волшебный

Там про нее саму, про радости и грусть,

Узнаю я про то, что так ее волнует,

Теперь ее я грусти не боюсь…

[Anvla kov 4]

Я боюсь к ним совсем не вернуться,

Я боюсь, что больше не смогу

В руки взять серебряную флейту

И нарушить старое табу.

Я не брошу, больше никогда не брошу

Серебро прохладное из рук,

Ну и что, что боли я не выдержу,

Не смогу я вытерпеть ужасных мук.

Моя флейта – в жизни утешенье,

Без нее прожить я больше не смогу.

Я забуду радости дней светлых,

Пропаду на темном берегу.

Если не услышу звуков флейты,

Не почувствую вибрацию в руках,

В моей жизни радости не будет,

Радость заперта на семерых замках.

Зажму в руках серебряную флейту,

И никому ее я не отдам.

Пусть отбирают – пальцы крепко сжаты,

Никто не знает, что присуще нам.

Цветок смерти

В моей душе цветок живет,

Но не красивый, не прекрасный,

Всю душу из меня он пьет –

Засохший, черный и ужасный.

Он послан смертью мне самой,

Этот цветок мне смерть приносит,

Мне тяжело на сердце с грузом – просто вой,

А ну и что, что мои ноги босы.

Цветок засохший музыка убьет,

Ничто мне больше не поможет,

Тогда вся боль растает и уйдет.

Но говорят, что так быть и не может.

Но верю я – когда-нибудь исчезнет

Цветок засохший из души моей.

Сказали мне – Иди, и плачь, и думай,

И правду сей в сердцах людей.

[Anvla kov 4]

Не забирай лишь у меня мечту,

Ты же знаешь – она не опасна,

Я лишь хочу постигнуть красоту,

Среди того, что до смерти ужасно.

А если нужно – ты лиши меня всего,

Заставь забыть любовь и сумрак света,

Ты знаешь – я смогу и без него,

Но не смогу без звуков хладной флейты,

Лишить меня ее – это убить меня,

Давай, дерзай, раз хочешь моей смерти

Мне дорога жизнь, но лишь до огня,

Когда лучи меня спалят до пепла эти.

Спасет меня лишь флейта, если ты

За миг до смерти мне ее протянешь,

При ее звуках распускаются цветы,

А ты при ней лишь медленно увянешь.

Так выбирай: моя ли жизнь или твоя?

Мне все равно – увяну, так увяну.

Но все равно – тебе объявлена война,

Хотя смогу и умереть от раны.

[Anvla kov 4]

Купи мне платье бальное – хочу я танцевать,

Ты знаешь, а моя душа танцует,

Хочу бежать за ней, ты должен это знать,

Пусть ветер за спиной моей крыла рисует.

Купи мне флейту – я хочу играть,

На флейте ангел позади меня играет,

А я хочу с ним рядом встать,

Пусть счастье мою душу преполняет

Купи мне жизнь – хочу я вечно жить,

Хочу я солнце в небе вечно видеть.

Хочу я вечно все любить,

И так же, вечно ненавидеть.

Купи мне золото – хочу красавицей я быть,

Чтоб ты любил меня еще сильнее.

Ты знаешь, как же хорошо любить!

Хочу стать лучше и добрее.

[Anvla kov 4]

В моих руках букетик полевых ромашек,

Их прижимаю бережно к своей груди.

Стою счастливая я без своих замашек,

Чиста я пред тобой, и небо впереди.

В моей душе играет музыка небесной флейты,

Перед глазами золотой туман.

Со мной стоишь ты, а душою где ты?

Смотрю в глаза, как будто жизнь обман.

Хочу я подойти к тебе так близко,

Чтоб ощутить души твоей тепло.

Я падаю. И падаю так низко,

Я верю – только ты изгонишь зло.

Расправь свои ты белоснежные крыла,

Взлети со мной ты в небеса повыше,

Ты знаешь – я сама себя до ада довела,

И жизнь теперь так кажется мне лишней.

Лишилась я давно своих прекрасных крыл,

И я давно уже и не летала.

А ты был демоном и человеком был,

В глаза смотрю и, будто, жизнь с рожденья знала.

Сейчас ты ангел с флейтой золотой,

Которая в душе моей играет.

И я прошу тебя – возьми меня с собой!

Я снова стану ангелом, я знаю!

[Anvla kov 4]

Среди зимы, снегов, она стоит босая,

Тонка и хрупка, с серебряной флейтой в руках,

В тоненьком платье, бледна, но живая,

Нету в ней счастья, остался лишь страх.

Снег на губах, на ресницах, на платье

Холодно ей, ледяные глаза

Были красивы они до ненастья,

А по щеке сейчас льется слеза.

Холодно, слезы становятся льдинкой,

Ты не пытайся смотреть ей в глаза,

Ей не помочь, она стала снежинкой,

Лед там, где когда-то стекала слеза.

Пальцы тонки, флейту держат неловко,

Музыка льется холодной водой

С темного неба. Она замерзает,

Стала она неподвижной рекой.

[Anvla kov 4]

Мои пальцы кривы и неловки,

Флейту тяжело держать в моих руках,

Подношу я к губам ее робко,

Страх пульсирует больно в висках.

Я смешна в своих попытках первых,

Пальцам больно от холодного металла, серебра

Я стою. Мне плохо, я на нервах,

Я не вижу больше в музыке добра.

Сердцу холодно от белого металла,

Бьется, вырывается оно.

Знаю, нет и для меня такого балла,

Чтобы оценить, что мне дано.

Громкий звук. Он режет мои уши,

Силы на исходе у меня.

Не могу, ну, не могу я больше слушать

Звуки крика, боли и огня.

Плохо мне – и холодно, и жарко,

Флейта ледяным огнем в руках горит,

Больно мне, ужасны все кошмары,

Сердце ранит окровавленный магнит.